Фото Rina Mofe
— Вова, почему ты решил стать гитаристом?
— Помнится, я думал, что буду профессиональным электриком, увлекался физикой, электротехникой и прочими прикольными штуками. В итоге играю на электрогитаре, поэтому отчасти прогноз сбылся. В подростковом возрасте я думал податься в стриптизеры. Но понял, что слишком волосат для этого действа, придется брить всю свою тушку каждый день. Это не круто.
— Ты сейчас шутишь?
— Нет, я говорю серьезно. Я задался вопросом: зачем мне идти в стриптизеры? Чего я хочу получить от этой деятельности? И выяснил, что преследую две цели. Во-первых, хочу выступать на сцене. Во-вторых, хочу девочек. И тут меня осенило! Вот оно! Я же могу быть мощным рок-музыкантом, играть на гитаре, излучая животные инстинкты, эстетику и сексуальность. Результат будет тем же. И тело брить не надо. Ха!
— Почему были такие мысли? Не возникало вопроса, почему девушкам ты должен нравиться как мужчина, когда играешь на гитаре, а не как музыкант? Это совершенно разные «вещи».
— Да в принципе все, что я делаю, посвящено женщинам. И я не считаю себя музыкантом. Я воспринимаю гитару как оружие, а не как кисточку для рисования – в этом наше отличие. Что у музыкантов, что у меня, выходя на сцену цель одна – вызвать у людей эмоциональную реакцию. Музыкант вызовет эту реакцию путем выбора тех или иных сочетаний нот. А я вызову эту реакцию путем подачи этих нот. Музыкант сыграет какую-нибудь красивую гитарную фразу, что бы вызвать эффект «вау» у зрителей, а я, например, расставлю ноги шире плеч Брюса Уэйна и с размаху ударю по струнам – эстетично и красиво, что тоже вызовет эффект «вау», наряду с другими животными инстинктами. У меня акцент на шоу, на подаче материала. Я тот гитарист, на которого надо смотреть, а не слушать. Я больше артист, чем музыкант.
— И эти мысли были у тебя в детстве?
— Нет: я очень поздно пришел к гитаре, лет в 15. Такие мысли появились лет в 17. Мои кумиры начинали играть с того возраста, в котором я не находил ничего умнее, чем по гаражам лазать, да телепузиками по телеку довольствовался. Так что я немного припозднился. (Смеется)
— Кто твои кумиры? Кто оказал на тебя влияние?
— Не то, что бы кумиры, скорее ориентиры. Я не стал копировать кого-то из них. Не вижу смысла быть копией Элвиса Пресли, например. Я взял от каждого частичку и создал себя. Черепа моих любимых гитаристов наколоты у меня на правой руке (Демонстрирует татуировку). Это Zakk Wylde, Slash и Dimebag Darrell – очень крутые дядьки. Slash пишет крутейшие соляки в рамках гаммы. Zakk «пилит» безумные соляки в рамках пентатоники. А Dimebag Darrell играл против всех правил, нарушая гармонию, выходя за пределы и делая это очень вкусно. Это как, например, представь, что есть тротуар, а есть газон, вот Dimebag Darrell выбежал с тротуара на газон, куда вступать запрещено, и бежит по нему. А ругаться на него не хочется, потому что бежит он по газону ну очень грациозно! Ух!
— Какие у тебя сейчас гитары/гитара?
— Я часто меняю гитары и не особо над этим заморачиваюсь. Всё равно ведь сила гитариста прежде всего в его пальцах. Затем, наверное, в его комбоусилителе и гитарных примочках. И только потом уже в гитаре.
— Одна из составляющих твоего шоу – это игра на гитаре ртом… Могу предположить, что это очень больно. Зачем ты это делаешь?
— А зачем я вообще выхожу на сцену и играю на гитаре стоя, а не сидя на стуле? Это же все часть шоу, ради этого все и делается. Больно или нет — не важно. Бывало и такое, что уходя в экстаз, я рвал себе губу, зажимая ее между струной и зубами. Но на сцене это все не имеет значения.
— Обычно рок-н-рольщик воспринимается как человек асоциальный, который живет по принципу «Sex, Drugs & Rock-N-Roll»…
— Я слегка поломанный рок-н-рольщик, вероятно от того, что в Новосибирске жил в одной квартире с буддистами. Я не курю, не употребляю наркотики, практически не пью. Разве что вино из горла, когда провожу с кем-нибудь романтический вечер.
Фото Rina Mofe
— Есть ли в планах записать альбом? Слушая его, человек не будет тебя видеть, только слышать.
— Да, почему нет. Я открыт к студийной работе. Иногда могу и в музыканта превратиться, как принцесса Фиона из «Шрека», только наоборот – из монстра в принцессу. (Смеется)
— Сам пишешь?
— Да. Сейчас я записываю новый альбом в составе группы «Ангел НеБес». 3 ноября у нас будет сольный концерт в Петербурге, в Зале ожидания, затем 9 ноября в Москве. Для подогрева аудитории мы уже вот-вот выложим на радио две новые песни. Будет круто!
— Это будет шоу?
— Естественно. Я так трясу головой, входя в раж, что волосы после концерта приходиться выдирать с колков гитары.
— Если брать классическую музыку, джаз, блюз, что из произведений ты переложил бы на гитару именно в жанре «рок»?
— Блюзовые композиции, конечно. Джаз я не слушаю, считаю, что не дорос до него. Или расту в другую сторону! (Смеется) Я считаю, что весь современный рок — это тоже блюз. Во всем есть блюз. Это как Бог. Он во всем. В дереве есть Бог. В солнце есть Бог. В дожде Он есть. Бог есть во всем. И блюз во всем. Во всем есть бог, во всем есть блюз! (Смеется)
— Ты религиозный человек?
— Это сложный вопрос. Очень. На него максимально точно ответит песня Ляписа Трубецкого «Я верю» Я глубоко верю во что-то, но я считаю, что в нашем языке и музыке нет столько звуков, слов, идей, чтобы рассказать о моем мировоззрении. Или я просто имею скудный словарный запас на тему отсутствия любви к книжкам. (Смеется)
— Ты суеверный, есть традиции перед выходом на сцену?
— Я верю в то, во что мне выгодно верить. Звезда упала – загадываю желание. Черная кошка перешла мне дорогу – тут же говорю себе «ооой, ну что за суеверия».
— Расскажи про свой путь из Новосибирска в Петербург: почему решил сменить локацию? Как все складывалось?
— Я вообще хочу жить в Калифорнии. И поэтому постепенно двигаюсь на Запад. Я приехал в Новосибирск, пожил там два года…
— Где ты жил до этого?
— Я родом из Казахстана. В Питере планировал прожить год, затем двигаться дальше. Но здесь меня затянуло работой и иными интересными вещами. Я естественно продолжу своё шествие на запад.
— Из Новосибирска ты ехал в пустоту?
— Да. Причем я ехал пять дней в плацкарте: сперва до Москвы, а там на bla-bla-car до Питера. По пути в Москву выходил в тамбур и там занимался на гитаре. Меня увидел парень-рок-музыкант и предложил остаться в Москве, играть вместе, но Питер мне как-то ближе.
— Как ты решал бытовые вопросы?
— Я дистанционно решил вопрос жилья: познакомился с парнем, который должен был меня подселить в какое-то арт-пространство. Приехал в пять утра в Питер с гитарным комбиком в одной руке, гитарой в другой и рюкзаком за спиной – это были все мои вещи. Денег у меня было примерно на 10 дней жизни в Питере в экономном режиме. Я звонил тому парню, но он не брал трубку, а в сети был последний раз несколько дней назад. «Мда уж, с жильем не срослось», – подумал я. Телефон сел, и я пошел искать заведение, где можно его зарядить. Нашел цветочный магазин, оставил там телефон, вещи, пошел гулять по Питеру, окунул руку в Неву – поздоровался с городом таким образом. И, когда вернулся за телефоном и вещами, начал решать вопрос жилья, нашел какой-то хостел, поселился там.
В Новосибирске у меня была своя рок-шоу программа, с которой я выступал в различных городах Сибири: под «минусовку» играл рок хиты. Я писал во все ивент-агенства, бары, параллельно искал иные способы заработка. И в один момент выстрелило все! Я спал по два часа, все остальное время работал. Прикольно, что все работы были творческими. Все было хорошо. Но игра в барах — это отстой. Если играть, то на рок площадках, чтобы не видеть людей, которые едят в процессе твоей игры, чтобы не превращаться в фоновую музыку. Я играю ради внимания всё же. У меня весь акцент на подаче. Поэтому я также не люблю, когда под меня танцуют. Это превращает меня в фонового музыканта. А я не могу быть фоновой музыкой для чьей-то тусы.
— На счет твоих фанатов и страниц в социальной сети. Веселый и безбашенный пошляк – это образ или это реальный ты?
— Я не считаю, что себя по жизни нужно найти. Себя нужно создать! Я создал себя таким, и мне весело. Я продолжаю себя создавать. Естественно, есть домашний Вова, которому бывает неохота ни громко смеяться, ни шутить про чью-нибудь маленькую грудь. Бывает. Но в основе…. (оскаливается).
— Что удивило бы твоих фанатов, если бы они узнали, что ты после концерта….
— Я обожаю завтракать (в час дня) под китайскую чайную церемонию.
Фото Виктории Вотоновской
— Где хотелось бы выступить и с кем?
— Да я за любой кипишь. Лето было насыщенным, фестивальным, сейчас надо бы готовиться к клубам.
— Подробнее про фестивали, пожалуйста. Есть ли интересная история, связанная с ними?
— На «Нашествии» был случай. Мы начали выступление на 5 минут позже из-за технических проблем на сцене. С первой песни собрали у сцены тысячи три человек. Это был первый аншлаг у этой сцены за весь день. И вот в финале, когда мы начали играть самую ожидаемую песню, главный хит, нам вырубили звук. «Не уложились в регламент». В итоге всё поле допело эту песню хором без нас. А после просто ушли. У сцены осталось человек 20.
— Это был акт протеста?
— Думаю, да. В эту же ночь, когда мы ехали на другой фестиваль, нам благо принесли извинения. Управляющая сценой слишком буквально восприняла указ «следить за регламентом». Но в целом было весело, нестандартно.
— Есть понятие рока. Есть понятие русского рока. Ты их разделяешь?
— Да, конечно. Под русский рок невозможно заниматься сексом! (Смеется) На западе рок появился. К нам он перетек в ином виде, естественно, ухудшенном. Отчасти это из-за русского языка. Он грубый, не мелодичный. Можно взять классный западный блюз, наслаждаться этой музыкой, но как только наложить на него русский текст, все будет сломано, блюз куда-то исчезнет.
— Кто такой рок-н-рольщик для тебя?
— Наверное, в современное время реперы больше рокеры по уровню зубастости, отдачи, тому, как они пробиваются. Рок-н-рольщик… У Bon Jovi есть песня «Wanted Dead or Alive» – вот она очень хорошо описывает рок-н-рольщика.
— Твои фанатки – это в основном девушки… почему не парни, которые смотрят на тебя, учатся, берут пример?
— Я, наверное, на это и целился: это та аудитория, которую я хочу. Всегда приятнее работать ради девушек, а не ради одобрения мужчин. Если бы у меня отняли достоинство мужское (смотрит между ног), то, наверное, я не смог бы больше играть на гитаре, просто покончил бы с собой. Всё, что я делаю, я делаю ради прекрасных женщин.
— Почему?
— Инь и Янь. Я — черное, девушки – белое. Это гармония. И смысл выступать, если я не смогу заполучать девушек после этого?
— У тебя есть такая тема в Instagram, что ты выбираешь поклонницу и звонишь ей.
— Да. Я люблю разные подобные конкурсы, они дарят радость людям, взаимную любовь. Раз в неделю я могу выбрать кого-то из оставивших комментарий под постом и позвонить, болтать полчаса — час, не смотря на то, что никогда не трачу свое время на такие длительные телефонные разговоры.
— Какие темы поднимаете?
— Обо всем и ни о чем, нам весело – это главное.
— Если молодой человек выиграет звонок от тебя, позвонишь ему?
— Ну… если он «красивая» (Смеется)
— Ты одиночка?
— Да. У меня очень много знакомых, приятелей и прочих. Но по-настоящему друзей не много. Но их и не должно быть много. С возрастом понятие «друг» становится более ценным, и ты уже не разбрасываешься этим понятием, как раньше. А вообще мне очень комфортно одному: я могу один пойти на концерт, в парк, куда угодно. Могу отыграть концерт, потом провести ночь с классной девчонкой, а на утро отправиться на пруд, раздеться до джинсов, лечь на траву и слушать китайскую чайную церемонию, пожевывая клубнику.
— У тебя получилась история юноши из провинции, который приезжает в другую страну, в мегаполис и постепенно добивается желаемого. Что посоветуешь ребятам, которые также хотят?
— Советую не бояться. В любом случае, все будет хорошо. Если убрать философию, решайте два вопроса: жилье и доход, желательно дистанционно, когда вы еще в родном городе. Тогда бояться будет нечего. Ты гражданин вселенной, ты везде друг и нигде хозяин. Не надо себя ограничивать.
С Вовой Drive беседовала Алена Шубина-Лис, специально для Musecube